Владимир Титов, координатор челябинского отделения партии «Патриотические силы. За Родину»: «Наша идеология проста – любовь к Родине»

На российском политическом поле появился новый игрок – партия «Патриотические силы. За Родину» (ПСЗР). Лидер новой партии Владимир Костюченко надеется, что вновь созданная структура не только сможет достойно принять участие на предстоящих в 2007 году выборах в Госдуму, но и составить серьезную конкуренцию правящей партии. Преимущественно ПСЗР будет базироваться на региональных отделениях организаций ветеранов войн и локальных конфликтов. Координатором челябинского отделения назначен ветеран Афганистана, врач-хирург Владимир Титов. За его плечами богатый политический опыт, в свое время он был депутатом Челябинского горсовета, а с 1996 по 2000 годы заседал в городской думе. Владимир Евгеньевич работал в руководящих структурах регионального отделения «Единой России» до известного «наградного скандала», по результатам которого из нее вычистили всех «афганцев». По мнению основателей вновь испеченной партии, назначение Титова координатором регионального отделения «Патриотические силы. За Родину» станет началом объединения разрозненных групп «афганцев». От том, какие задачи перед ним ставит руководство и каким он видит дальнейшее развитие российской политической системы, Владимир Титов рассказал в интервью Chelyabinsk.ru.

– Владимир Евгеньевич, насколько политическое образование может набрать силу и действительно стать дееспособной структурой?

– Сегодня в российской политической системе сложилась ситуация, при которой ни одна сила, как на левом, так и на правом фланге, не может составить действенную оппозицию «Единой России». Все это приводит к застою и потере партией власти элементарной бдительности. Если к ситуации применить закон маятника, то партийно-политическая система России находится сегодня в мертвой точке. Для того чтобы раскачать механизм, необходимо толкнуть его либо вправо, либо влево, тогда он придет в действие. Так и политическая система. Для полноценного функционирования она должна иметь динамику – только тогда станет дееспособной. Избиратели многого ожидали от «Единой России». Однако при наличии только номинальных партий-оппонентов «ЕР» все больше превращается в аналог КПСС. Поэтому и было принято решение на базе различных ветеранских организаций – Союза ветеранов Афганистана, «Народно-патриотических сил России» и «Родного отечества» – выйти на левый сегмент политического спектра. Партия «Патриотические силы. За Родину» будет находиться в оппозиции к действующему правительству и к «Единой России». Опыт радикальной оппозиции уже есть. В нашу партию придут люди из КПРФ, «Родины» и «Единой России». Те, кто имеет свое личное мнение. Но мы надеемся не только на этих людей. Наша основная задача – привлечь электорат, который не голосует вообще. Чтобы эти люди почувствовали, что есть партия, которая будет их защищать.

– На каких базовых ценностях строится партия?

– Основы программы – борьба с бюрократией, утверждение патриотических идеалов, социальная защита и забота о человеке в погонах. Политические ценности формируются на общих традициях и их можно обозначить одной фразой: «Если не мы, то кто?». «Патриотические силы. За Родину» вбирает в себя потенциал различных ветеранских движений, существующих в России. Поверьте, это не аморфная масса. Дух у воинов-интернационалистов сильный, у них очень много нереализованного потенциала.

Перед нами и пример старшего поколения. Кто после окончания второй мировой войны поднимал страну из руин? Те же самые фронтовики, которых назначали руководителями предприятий, давали восстанавливать колхозы. Уже через три года Советский Союз ушел от карточной системы, наметился экономический рост, у людей появилась вера в будущее. В то же время государство никогда ни относилось к ветеранам с должным почтением. С тех же инвалидов второй мировой снимали льготы, и они вынуждены были как-то приспосабливаться к жизни. Если рассматривать конкретно этот проект, мы верим, что добьемся другого отношения ко всем ветеранам и членам семей погибших.

– Представители ветеранского движения стали костяком «Единства», а позже и объединенной с другими политическими силами «Единой России». Теперь вы заявляете, что будет находиться в оппозиции к правительству и «Единой России»…

– Если вернуться к истории, никто из политологов не смог спрогнозировать успех «Единства» на выборах 1999 года, его проглядели. И до сих пор никто не смеет заикаться о каких-то фальсификациях на выборах. Просто невозможно при той политической активности «накинуть» 25 %. А секрет успеха прост: за несколько месяцев создана дееспособная политическая машина, которая стала влиять на решение тех или иных социально важных вопросов. И именно ветераны сформировали эту структуру по принципам определенной войсковой субординации и жесткой дисциплины. Но так как партия – это все-таки политическая, а не военная организация, в ее в основу был заложен еще один базовый принцип – допустимость внутренних споров до принятия окончательного решения. Несмотря на то, что «Единую Россию» буквально сразу окрестили партией власти, методика создания партии в корне отличалась от создания других партий власти, того же «Выбора России», «Отечества», «Наш дом – Россия». Прежде всего она создавалась как конкретный практический механизм по отработке и апробации законодательных инициатив и конкретных решений. Впервые партия доходила до регионов: информация с мест по партийным каналам попадала в центральные органы, которые и принимали решение. Кроме того, в момент своего формирования руководство «Единой России» изначально принимало еще один основополагающий принцип – не опираться на административный ресурс.

Многие сторонники и члены партии поверили в то, что создается реально действующий живой механизм допуска широких масс к обсуждению политических решений.

Кроме того, на федеральном уровне создание «Единой России» ознаменовало собой глобальный компромисс элит: объединение действующего политического класса в рамках одной структуры. При этом все остальные партии сохранили свой во многом декоративный характер. Реальное политическое влияние за пределами Москвы они растеряли. Политический класс начала 90-х выполнил свою базовую задачу – сохранил единство страны и предотвратил масштабный кризис: удалось избежать гражданской войны, а социальные протесты внутри страны не выходили за рамки разумного. И во многом здесь заслуга политической силы, которая на тот момент стояла у руля. Но надо было развиваться дальше. Наверху хватило мудрости объединить нарождающийся класс из «Единства», который буквально ворвался в политическую жизнь страны, и тот опыт, мудрость и компетентность, которая накопилась у политического класса в 90-е годы. Тот же пример «Отечества»: умнейшие ответственные люди при наличии того же финансового и административного ресурса полностью провалились на выборах. 9 % – это не результат для правящей партии. Но для долговременного и постоянного союза необходимы две вещи: должно пройти время без серьезных катаклизмов, а для дальнейшей консолидации усилий в рамках одной организации должна быть внешняя угроза. Если это достойный противник, ты не будешь устраивать разборки в собственном доме, рискуешь потерять влияние.

– Но именно тогда появилась угроза вмешательства извне…

– Если говорить о политическом маятнике, надо отметить, что в 1993 году в среде предпринимателей был очень популярен слоган «Бизнес идет во власть». В него поверили многие из тех, кто впоследствии стал представителем финансовой и политической элиты. Олигархи не сразу почувствовали вкус власти. Позже они поняли, что тот, кто имеет власть, получает колоссальные преимущества, прежде всего – безусловные преференции в бизнесе. Начался этот процесс с полного вытеснения других слоев из властных структур. Именно тогда большинство представителей организаций, которые представляли весь срез общества, были выдавлены из политики, причем за счет жесткой силовой борьбы в период избирательной кампании. Их просто задавили деньгами.

Но бизнес пришел во власть с одной целью – влиять на нее. Если в начале 90-х годов чиновник ненавидел бизнесмена и пытался его подавить, то впоследствии бизнес взял реванш, банально купив власть. Сейчас между чиновниками и предпринимателями четкие взаимоотношения купли-продажи. Все это лишь объективный закон общественного развития. Задача следующего политического цикла – возвращение во властные органы людей, которые будут представлять весь общественно-политический спектр. Необходимо вновь создавать карьерный лифт для представителей всех социальных слоев.

– Можно ли сейчас составить действенную оппозицию правящей партии?

– Не имея достойного противовеса, «Единая Россия» стала лакомым кусочком для действующей власти, которая поняла, что это мощнейший механизм политического лоббирования ее интересов. Почему? Политический класс, стоявший у руля в 90-е годы и привыкший рассматривать партии как декоративную мишуру, которая ни на что не влияет, вдруг обнаружил, что появился очень серьезный инструмент давления.

Чиновники просто не знают другой ситуации, кроме как тотальной монополии и фактического вытеснения всех политических оппонентов за пределы не только принятия решений, но и всего политического пространства. Это даже не противники власти, а инакомыслящие. От чего пытались уйти, создавая «Единую Россию», к тому, собственно, и пришли. В партию, которую организовывали по новым принципам, вернулся костяк, который сформировался в 90-е годы. Тем самым соблюдена традиция постсоветской политической культуры и практики в худшем ее проявлении.

Постепенно произошло и размывание внутренней составляющей – дискуссионной. Во многом потому, что партия осталась без достойных конкурентов и получила монопольное положение. Она не выдержала испытания славой. Да, «Единая Россия» по праву еще много лет может быть партией правящей, доминирующей. Однако для нее же будет лучше, если она не будет в гордом одиночестве…

Однако сегодня у нее просто нет дееспособных оппонентов. Правые партии концептуально перестали существовать в политике и практически исчезли из поля зрения. КПРФ медленно, но верно пришла в состояние стагнации, а ЛДПР – партия одного политика, необходимая парламентская сила, но в то же время не являющаяся субъектом действия и политического влияния в регионах.

– Что вас больше всего тревожит на политическом фронте?

– Сейчас наступает новый достаточно важный в жизни страны этап – предстоящие президентские выборы. Впервые глава государства открыто заявляет, что уходит по истечению двух положенных по Конституции сроков. Опять же, впервые передача власти будет проходить легитимным путем посредством демократических выборов. Но остается вопрос, как на это отреагирует политическая система в условиях крайней монополии «Единой России», окажется ли общество готовым принять эту власть? На примере Украины мы можем наблюдать, чем заканчивается монополизация политического пространства.

– Все политические партии так или иначе обвиняют в одном – в отсутствии внятной идеологии. Не избежала этой участи и правящая партия. Что вновь созданная политическая сила готова предложить обществу?

– Базовая идеология проста: любовь к своей Родине, признание ее приоритетных интересов перед личными, уважение традиций и то, что называется социальным консерватизмом, – все, что происходит в государстве должно идти на пользу большинству.

Перед государством, перед обществом стоит одна, но очень важная задача: сохранение России как сильного и суверенного государства перед лицом глобального вызова XXI века. Страна должна стать мощной державой в экономическом и силовом плане, но в то же время в ней должно быть комфортно жить. Эти принципы должны разделять все дееспособные партии, вписанные в действующую политическую систему.

А вот конкретные пути достижения данной цели могут быть предметом дискуссий и расхождений. Мы полагаем, что полноценное развитие страны невозможно без борьбы с коррупцией и бюрократизмом, без утверждения патриотических идеалов, без налаживания эффективно действующей системы социального партнерства. В виде идей и концепций все это присутствует и сегодня в устах политиков, но лишь на словах. Наша задача – внедрить эти принципы в реальную политическую практику.

– Каков численный потенциал новой партии?

– Прежде всего будем опираться на потенциал тех членов партии, которые поведут за собой остальных и примут участие в ближайших выборах. Не хочу замахиваться на что-то большое, но с регистрацией в Минюсте в кратчайшие сроки справимся. Главное – за счет предыдущего опыта работы в «ЕР» у нас есть четкое представление о том, какой реальной численности, а не балласта, должна быть политическая машина, чтобы иметь шансы на успех и быть управляемой. Точно знаем, что численность раздувать не стоит, а все остальное – пока секрет политической кухни. Принцип похож на тот, что использовался при формировании других политических партий. Прежде всего это создание регионального отделения, одновременно с этим в большинстве районов и городских округов будут регистрироваться свои ячейки. Чтобы была определенная легитимность, перед нами стоит задача создать более половины местных отделений по всей области. Скорее всего, в некоторых муниципальных районах они будут объедены на какой-то общей платформе. Но нет никаких сомнений, что с задачей партийного строительства мы справимся легко. В том, как наращивать ряды, у нас тоже имеется определенный опыт.

– Сегодня движение «афганцев» неоднородно и нередко находится в эпицентре различных скандалов. Какой выход из положения вы видите?

– Кризис неизбежен и наблюдается со временем во всех структурах. Раскололось не ветеранское движение, оно никогда не был монолитным. По своей сути, это много ручейков, которые вливаются в одну реку. Всегда существовали различные общественные организации и вспыхивали противоречия. В конечном итоге все это решалось довольно мирным путем. Изначально между ветеранскими движениями были достигнуты базовые согласия по принципиальным моментам. Каждый отрабатывал определенные направления, и это приносило положительный эффект.

Вообще, если говорить о каких-то противоречиях, первый кризис ветеранского движения между офицерством и солдатами возник еще на рубеже 80-90-х годов. Демобилизованные солдаты, сержанты почувствовали, что через объединение можно каким-то образом выбраться из низших социальных слоев. В какой-то момент получилось так, что отцы-командиры, которым пора было уходить в отставку и которые, как и солдаты, проливали кровь, потеряли здоровье, вдруг увидели, что их подчиненные в социальном и финансовом плане стали гораздо выше. Немаловажную роль здесь сыграл и кризис 90-х годов. Отцы-генералы сказали: «Мы тоже хотим так жить». На что, собственно, последовал закономерный ответ: господа офицеры, где вы были, когда мы пробивали государственную броню и сплачивались. Этот конфликт долгое время приходилось выравнивать, как-то адаптировать этих людей. Позже, когда ситуация в какой-то мере выровнялась и ветераны стали представлять определенный монолит, на них в политическом плане начала рассчитывать «Единая Россия».

Второй серьезный конфликт, достаточно схожий с конфликтом солдат и офицеров, произошел как раз во времена объединения «Единой России». Люди, которые еще вчера не имели возможности хоть немного приблизиться к правящему классу, стремительно ворвались в политическую элиту. И здесь им пришлось вступить в серьезное противостояние с тяжеловесами из того же «Отечества» и «Всей России», которые сохраняли свою власть в федеральных органах и на местах. Они уже привыкли к тому, что будут сидеть в Госдуме всегда, даже если будут нести полную чепуху. И вдруг словно ниоткуда появляются те же самые сержанты, рядовые и начинают командовать…

Всегда находились люди, которые разными путями пытались размежевать ветеранское движение. Подчас им это удавалось. Кому-то из лидеров отдали кусок властных полномочий, кого-то серьезно заинтересовали материально, не только деньгами, но и собственностью. Вот в основном на этой почве, наверное, и пошло размежевание. К тому же люди обладают чувством зависти: почему одним больше, а мне – меньше.

– Два года назад команде челябинского губернатора сначала удалось уменьшить влияние представителей «афганского клана», а затем окончательно вернуть организацию под свой контроль. Почему, несмотря на сильное сопротивление со стороны афганцев, все-таки удалось это сделать?

– Понятие «афганский клан» – это миф. Он был выдуман для шельмования той группы людей, которая заявила о своем участии в создании новой партии самостоятельно, без согласования с областными властями. Чтобы предотвратить нежелательный для властей исход учредительной конференции, на которой лидером региональной организации был избран Георгий Лазарев, и был выдуман миф об «афганском клане». Обществу обрисовали ситуацию, что чуть ли не бандитская группа захватила и удерживает власть в партии.

На самом деле у руля регионального отделения в тот период стояли люди, которые в большинстве своем не имели к Афганистану никакого отношения. Это и врачи, и предприниматели, и офицеры запаса, и генералы в отставке. Вообще, «афганским кланом» очень удобно назвали людей, которые пришли извне системы. Просто прошлись по наиболее заметным фигурам. Почему никто не говорит «клан Лазарева» или, к примеру, «клан Христенко»? А по чужакам можно, надо вытеснить их из политического пространства. Как? Заклеймить, прилепить ярлык бандита и отщепенца. Кому легче прилепить такой ярлык, если учитывать непростую историю развития ветеранского движения? Так что никакого клана не было. Была группа единомышленников, которая отстояла свое право заниматься политической деятельностью вне зависимости от того, желают ли этого власть предержащие.

Потом, после парламентских и президентских выборов 2003-2004 годов, сменился формат центрального руководства партии «Единой России». На места пошли ненавязчивые, но легкие пассы, что с действующей властью нужно договариваться и каким-то образом адаптировать в структуры партии. На уровне области компромисс достигли в результате смены руководства в региональном отделении. На место Георгия Лазарева, которого избрали депутатом Государственной думы, пришел спикер регионального парламента Виктор Давыдов. Если с областной властью так или иначе удалось достигнуть определенной договоренности, то с прежним мэром Челябинска Вячеславом Тарасовым этого не получилось. Он вообще весьма прохладно относился к политическим партиям, хотя и тяготел к «правым». Результат «Единой России» в 2003 году свидетельствовал о том, что городская власть вообще отстранилась от выборов. На тот момент выявилась слабость в Челябинском местном отделении: недостаточный уровень взаимодействия с действующей властью. Вячеславу Михайловичу постоянно шли предложения из Москвы зайти на местное отделение и интегрироваться в партию, поддержать ее своим авторитетом. Естественно, когда человек игнорирует все возможные предложения, для партии он становится неприемлемым. Свято место пусто не бывает. На уровне Москвы было принято решение: если не получается договориться с Тарасовым, необходимо ввести в руководство равновеликую фигуру, которая хоть как-то могла поспорить с его авторитетом, – сенатора Евгения Елисеева. Плановая смена руководителя должна была произойти еще в мае-июне 2004 года, но пошла странная игра с действующим на тот момент лидером городского отделения «ЕР» Салаватом Курмановым. Тарасов увидел в Елисееве личного конкурента на муниципальных выборах, которые должны были первоначально состоятся в декабре. Он стремился к тому, чтобы Елисеев стал лидером местного отделения партии как можно позднее и не успел бы организовать успешную избирательную кампанию. И это несмотря на то, что Евгений Елисеев неоднократно заявлял, что на выборы главы города идти не собирается!

В свою очередь Курманов просто отказывался доводить процесс реорганизации местного отделения до конца и искусственно затягивал его. Он явно вел какие-то свои сепаратные переговоры с городской администрацией. Кстати, вопрос смены руководства был согласован и с губернатором, и с региональным политсоветом. Мы привыкли исполнять решения и постановления вышестоящих партийных органов. С тем же Курмановым состоялся разговор, в котором его заверили, что несмотря на то, что он уходит с поста руководителя местного отделения, он остается первым заместителем Давыдова. Это гарантировало ему одно из проходных мест в Законодательном собрании и место руководителя одного из комитетов. Но Курманов сделал свой выбор. За ним естественно пошли его непосредственные сторонники. Хотя их было ничтожно мало, начало раскола было положено.

Ну а дальше все было делом техники: мы помним позорнейший «наградной скандал» с Жигановым, Никитиным и Шишмаковым, который так и не получил никакого документального подтверждения. До сих пор ни одно дело не передано в суд, ни одно дело не расследовано до конца – классический пример сугубо административного уничтожения политических оппонентов. Причем все силы, наделенные реальными полномочиями, бездоказательно обличили во всех тяжкий грехах людей, которые не были в этом замешаны. Не было приведено ни одного факта умышленного приобретения наград, ни одного доказательства покупки этих орденов и медалей. Зато были обращения в Совет Федерации, в руководство партии, подписанные депутатами и начальниками разных уровней, в которых они фарисейски сетовали на безнравственность и преступность тех, кого незаслуженно ошельмовали.

– Как вам кажется, руководителю новой региональной партии удастся соединить разрозненные силы афганцев?

– На сегодняшний день несколько лидеров увлеклись выяснением своих отношений. Последние скандалы говорят о том, что некоторые из них погрязли в конкретных финансово-экономических спорах и конфликтах. Но к самому движению это не относится. Конечно, это не может не отражаться на движении, на его способности к сплоченному действию. Безусловно, в глазах общественности вес ветеранов военных конфликтов и «афганцев», в частности, несколько снизился. Но это временное явление. Ветеранское движение уже не раз доказывало способность преодолеть трудности. Уверен, что оно выйдет еще более сплоченным.

Если говорить непосредственно обо мне, то проблемами ветеранов я начал заниматься с 1983 года, когда многие из вновь сформировавшихся лидеров не служили. И всегда старался не влезать в конфликты, которые постоянно наблюдались в той или иной степени. Если все-таки приходилось в них участвовать, то я умел сглаживать острые углы. Не хочу хвастаться, но среди афганцев до сих пор пользуюсь определенным авторитетом и всегда помогаю, чем могу: советом, консультациями или трудоустройством. Повторюсь, потенциал нашего движения действительно огромный.