Руди Ротта, музыкант (Италия): «Я бы сказал, как Леннон: дайте миру шанс»

Известный итальянский гитарист и певец Руди Ротта стал участником II Международного фестиваля битловской музыки «Весенний beat» в Челябинске. Для музыканта, объехавшего почти весь мир, это был первый приезд в Россию. Почему вопреки сегодняшней тревожной политической ситуации он откликнулся на приглашение челябинских музыкантов? Что удивило его в нашей стране? Об этом и многом другом мы говорили с гостем нашей редакции. А еще Руди Ротта раскритиковал выбор продюсеров, которые из года в год привозят в Россию Аль Бано, Ромину Пауэр и Тото Кутуньо.

– Руди, чем объясняется ваш особый интерес к «Битлз»?

– Впервые я услышал «Битлз», когда мне было 13 лет. Мои родители в 1962 году переехали из Италии в Швейцарию, потому что там ситуация с работой была лучше. Поскольку у Швейцарии нет своих богатых музыкальных традиций, то в стране звучала американская и британская музыка. И, конечно же, такое явление, как «Битлз», не могло остаться незамеченными. Битлы появились в 1963 году, и тут же о них узнали все. И это было, безусловно, очень важно для музыкального образования, для формирования молодых, которые любили музыку и занимались ею. Каждый считал своим долгом показать музыку «Битлз», как он ее понимает и чувствует, независимо от того, какую музыку он исполняет: классическую, традиционную, джаз, рок или блюз.

– «Битлз» сразу были признаны явлением ХХ века?

– Почти сразу. Поначалу многие считали, что мода на них продержится год или два, потому что на первые концерты приходили девочки, которые в экстазе рвали на себе волосы, плакали и кричали как ненормальные. Но чуть позднее музыканты поняли, что у «Битлз» не только мощный антураж – внешняя привлекательность, но и что это большое искусство.

– Именно тогда вы начали заниматься музыкой?

– Немного раньше появления «Битлз» начался культ электроинструментов в музыке. Появились коллективы, основой которых стали бас-гитара, соло-гитара, ритм-гитара и барабаны. Классический гитарный квартет. И появились такие группы, как Shadows, Ventures, Kinks... А потом The Beatles, которые довели до совершенства это направление. Я слушал и The Beatles, и Rolling Stones, и Animals, да всю британскую музыку 1960-х. Британская музыка оказала особое влияние на мою будущую жизнь в музыке. Но в какой-то момент я ушел в сторону блюза, и на мое творчество повлияли также известные американские блюзовые музыканты: Джеймс Браун, Арета Фрэнклин, Стиви Уандер...

Руди Ротта – известный блюзовый гитарист. С 1980-х годов его группа Rudy Rotta Band прославилась не только в Италии, но и во всей Европе. На фестивале в Сан-Ремо Руди Ротта был признан лучшим блюзовым музыкантом страны. Гитарист выступал с такими мировыми блюзовыми мэтрами, как Джон Мэйолл, Питер Грин, Би Би Кинг. В дискографии музыканта 14 альбомов. Один из своих дисков, The Beatles in Blues, Руди полностью посвятил музыке «Битлз».

– Почему блюз?

– Почему вы выбираете именно эту девушку или именно этого мужчину? Так же и в музыке – мой характер, моя индивидуальность диктовали мне выбор. Я влюбился в блюз, это шло от самого сердца.

– Вы играли в каком-то школьном или дворовом ансамбле?

– Сначала я играл только для себя и на саксофоне. А потом один саксофонист показал мне, как брать аккорды на гитаре. В те времена у меня не было проигрывателя, но когда он появился, я слушал записи и пытался повторять. Очень плохо я это делал! (Смеется.) А потом, уже в музыкальном институте, я отказался посещать математику, геометрию, историю... Когда учителя по этим предметам входили в аудиторию, я выходил. Мой сосед по парте – мистер Брайтлин из богатой семьи известных часовщиков – получал от отца все самые последние пластинки. И пока он изучал математику, я запирался в комнате и слушал эти записи, присланные его отцом. И играл на гитаре, конечно же.

– Как преподаватели ко всему этому относились?

– Они мне ставили на экзаменах нули. Но за предметы музыкальные я получал по шесть баллов. Таким образом, возникало равновесие. (Смеется.)

– Как начиналась карьера, ведь ваш ансамбль стал широко известен в 80-е ХХ века?

– С 1972-го по 1990-й у меня был свой круг музыкантов. Я заработал немного денег и решил заняться только тем, что мне нравится, как я всегда делаю в своей жизни. Меня много раз приглашали ведущие записывающие компании Polydor, Polygram, но они диктовали, что нужно записывать. И я говорил: нет, я буду записывать то, что люблю я, а не то, что говорите мне вы. И всегда играл для удовольствия, музыка меня всегда сопровождала, даже когда я не занимался ею профессионально. Моя первая пластинка называлась «Настоящая жизнь» – это блюзовый альбом. Я начинал как раз с кавер-версий, то есть перепевал известные произведения других авторов. Только одно произведение в альбоме авторское. Этот альбом стал очень популярен во многом благодаря художнику Мило Манара, который оформил его. Он известен тем, что рисует самых красивых женщин.

– Вы дружите с Мило Манара?

– Мы встречались с ним буквально за несколько дней до моей поездки сюда, в Россию. Я попросил его оформить свой новый альбом «Битлз против Роллинг Стоунз» и готов был заплатить! На что он ответил: «Я готов это сделать, но не отдам тебе оригинал, как я это сделал в 1985 году. На этот раз оригинал останется у меня». (Смеется.) Дело в том, что стоимость оригинала той картины, которая украсила мой первый альбом, на сегодня составляет 25 000 евро. Я, конечно, не собираюсь его продавать. Но на этот раз мы решили, что оригинал останется у него. А я буду иметь право пользоваться этим оригиналом, которого у меня не будет. (Смеется.) Нас с Мило Манара связывает сотрудничество. И это также часть моей карьеры.

– Вы принимали участие в битловских фестивалях в Ливерпуле, есть ли подобные фестивали в Италии?

– Поклонники «Битлз» есть во всех странах, в том числе и в Италии. И, конечно же, такие фестивали проводятся у нас в разных городах. Но я был безмерно счастлив, когда меня пригласили в Ливерпуль и когда после моего выступления мэр подошел ко мне и сказал: «Для нас большая честь, что вы приехали в Ливерпуль». А я в ответ сказал о своем огромном сожалении, что никогда до сих пор не встречался ни с одним музыкантом из этой славной четверки вживую. Правда, остается надежда, что встречусь с сэром Полом Маккартни. Если это произойдет, то я подарю ему свои два диска: «Битлз в блюзе» и «Битлз против Роллинг Стоунз». Кстати, я горжусь тем фактом, что записи с диска, посвященного «Битлз», звучали в эфире на радио «Атланта» в США, и американцы сказали, что больше всех других им понравились аранжировки Руди Ротта.

– Здесь, в Челябинске, вы встретили таких поклонников?

– Я был очень удивлен, как хорошо челябинские музыканты исполняли мои аранжировки. И до слез растроган выступлением маленького сына Виктора и Натальи Риккер, который спел, подыгрывая себе на рояле, песню «Битлз» в моей аранжировке. Это особые моменты, которые должен пережить каждый художник. Потому что, будучи артистом, музыкантом, художником, ты должен уметь передавать свои эмоции людям, которые слушают тебя или пришли на тебя посмотреть. И получить взамен их эмоции, их реакцию – просто счастье. Это самый ценный обмен энергией. И это самое важное для меня. У меня есть своя аудитория, которая реагирует на все мои музыкальные проявления. То же самое я встретил, здесь, в Челябинске, в дни фестиваля.

– Как вы отреагировали на приглашение приехать в Челябинск?

– Россия – новый мир для меня, новые открытия. Я никогда не ездил на Восток: не был ни в Польше, ни в Югославии, ни в Венгрии... Это так далеко от дома. И мама моя слишком эмоционально все переживает, хотя не знает ничего о ситуации взаимоотношений России и Украины сегодня…

– Кстати, как вы считаете, одобрил бы Джон Леннон сегодня действия России?

– Думаю, нет. Он одобрял только те события, когда люди боролись за свободу. Об этом он написал свою знаменитую песню «Дайте миру шанс», он был революционером по духу. И я бы тоже сказал, как Леннон: Give peace a chance.

– Как относитесь к решению жителей Крыма вернуться в Россию?

– Я не совсем точно владею ситуацией, поэтому не могу сказать ничего конкретного. Но в эти годы весь мир передвигается в сторону самостоятельности: Каталония не хочет принадлежать Испании, Шотландия хочет отделиться от Великобритании, такая же ситуация в Бельгии, да и в Италии подобных ситуаций хватает. Это мир, это люди. И трудно сказать, кто из них прав, а кто нет.

– Но у музыкантов таких проблем не возникает, в музыке нет границ?

– Лично я придерживают нейтралитета, не занимаюсь политикой и особенно осторожно отношусь к левым течениям. Я готов даже заплатить, чтобы только не принадлежать к левым. (Смеется.) Хотя вся музыкальная общественность Италии стремится влево. А я – ни вправо, ни влево, я остаюсь со своей мамой, с пастой, которую она для меня готовит. (Смеется.) А вот битловский фестиваль в Челябинске выполняет главное назначение музыки – соединять людей. Это точно.

– Как к вашему нейтралитету относятся ваши коллеги?

– Меня не приглашают на некоторые фестивали, потому что я не поддерживаю левых. (Смеется.) Но я всегда буду бороться против глупцов. И всегда, когда у меня есть возможность высказать перед микрофоном или телекамерой то, что думаю, я это делаю и буду делать. Как Джон Леннон.

– Но в Челябинске все прошло хорошо?

– И даже лучше! Раньше я часто ездил в США и хорошо знал, что меня там ждет. А здесь я ехал в полную неизвестность, но встретил прекрасных людей и музыкантов.

– Было что-то, особенно вас удивившее?

– Особенно хотел бы поблагодарить устроителей фестиваля за встречу с талантливыми детьми – это был кульминационный момент моего приезда сюда. Замечательные дети: образованные, умные, одаренные. Задавали очень хорошие вопросы. Я был удивлен, что они имеют представление о самых сложных проблемах в человеческих отношениях. Как выяснилось, многие из них сами столкнулись с трудными проблемами в жизни, кто-то растет без родителей... Я готов помогать тем людям, которые нуждаются в помощи. Каждый год я играю концерты в Вероне для больных с мышечной дистрофией. И надо видеть этих молодых людей, которые духовно сильнее, чем мы, находясь в инвалидной коляске. Но дети – это совсем другое. Они должны быть счастливы, и мы можем дать им это счастье!

– Это талантливые дети, которых патронирует фонд Олега Митяева, многие из них очень хорошо поют. Они что-то исполнили для вас?

– Да, и это фантастика! Они пели традиционную бразильскую песню, русские народные песни. Смотреть на эти лица – вот что было самым удивительным для меня в этой поездке, у них было счастье на лицах, хотя ситуация у всех непростая – вот чему надо у них учиться.

– Слышала, что вы хотели познакомиться с городом, с природой Урала. Где удалось побывать?

– Мы сходили в музеи. И когда я вернусь в Италию, будет большая информация о моей поездке на Урал в газетах и на ТВ, в «Фейсбуке» и на вебсайте, всюду. Я снял на видео ваш метеорит в музее.

– Италию очень взволновал момент взрыва болида над Челябинском?

– Итальянцы – самые большие индивидуалисты в мире. (Смеется.) Они перекрестились, что мимо них что-то пролетело, и успокоились. Но, конечно же, большинство итальянцев знает об этом событии. Правда, когда мужчины говорят о России, они говорят о красивых русских женщинах, о водке, икре, холоде и меховых шапках. (Смеется.) Другие проблемы их мало интересуют.

– Но вам с погодой повезло, не пришлось мерзнуть.

– Я был удивлен, что так тепло у вас. Кстати, сейчас многие россияне покупают недвижимость в Италии. В Тоскане богатые русские покупают дома, в Римини, всюду...

– Они раздражают итальянцев?

– Ходят по магазинам и покупают самые дорогие товары – приносят прибыль. Нет, это никого не раздражает. (Смеется.)

– Как часто вы сегодня бываете на гастролях?

– 90 концертов год. Большинство за пределами Италии. В Италии я больше выступаю летом.

– Что сегодня модно в музыкальной жизни Италии, какие музыканты занимают верхние строчки рейтингов?

– Конечно же, глупая попса. Как везде. Еще несколько лет назад все было гораздо лучше. В 70-е годы прошлого века многие увлекались альтернативной музыкой. Но я раздражен тем, что Москва приглашает на гастроли Аль Бано и Ромину Пауэр, Тото Кутуньо… Из года в год! И продюсеры платят им огромные деньги! А в Италии их уже давно не слушают. Лучше бы в России знали такие имена, как Лючио Далла или Фабриццио де Андре.

– В Италии, Европе у молодых людей есть интерес к наследию «Битлз»?

– Это зависит от того, что слушают их родители. Но в медиа, на ТВ Италии звучат только те группы, которые проплачивают эфир. У людей, таким образом, нет выбора, они слушают то, что им дают. Десять раз в день одно и то же. Такого вы никогда не встретите, например в Германии – там ты можешь услышать столько направлений в музыке! У нас не так, как в других странах Европы, где звучит разная музыка, у нас – только те группы, которые приплачивают радиостанциям. И станции продвигают эту продукцию на рынок.

– Среди того, что звучит, есть интересная музыка?

– И это не только мое мнение – великая музыка закончилась в 1975 году. После этого пришла музыка диско, коммерческая музыка, которую и музыкой-то не назовешь... В этом причина, что сегодня в каждой европейской стране есть группы, которые только подражают известным музыкантам, всюду стилизация и нет креатива. Если вы посмотрите европейскую прессу, где публикуют программы концертов, то увидите, что всюду перепевают музыку, которая родилась до 70-х прошлого века. Жаль, что, перепевая, многие музыканты, во-первых, не способны донести этого богатого материала до публики, во-вторых, играют эту музыку, где попало и как попало. А в Италии сегодня много музыкальных аттракционов, их даже нельзя назвать концертами. Музыканты выступают в роли клоунов, я бы сказал. И никто за пределами Италии вообще не знает, кто это. Но в Италии эти «клоуны» собирают огромные стадионы! Никакой музыки, никаких голосов, только имитация.

– Вероятно, современным музыкантам просто нечего сказать публике?

– Вот именно. И потому они ничего не привносят, а только разрушают.