Малышку не спасли в пожарном порядке

На Южном Урале начата доследственная проверка по факту ненадлежащего оказания медпомощи в горбольнице двухлетней Лиане Квеквескири из Миньяра, получившей серьезные ожоги на пожаре в доме и умершей через несколько дней после трагедии в уфимской больнице. Об этом сообщил старший следователь следственного отдела по Аше СУ СКР региона Евгений Горбачев. Родители уверены, что малышку можно было спасти, если бы врачи все сделали вовремя. В минздраве уверяют, что шансов у девочки фактически не было. Подробности – в материале Chelyabinsk.ru.

Трагедия в семье Квеквескири произошла 19 августа. «В то утро я проводила мужа на работу. Потом проснулись малыши – трехлетний сынишка Давид и дочка Лианочка, в сентябре ей бы исполнилось два года, – вспоминает мама погибшей малышки Ирина Квеквескири. – Я их покормила, мы убрались дома, и я пошла управляться с хозяйством во двор».

Проверка проводится в рамках ст. 293 УК РФ (халатность). По части 2 этой статьи (халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека) грозит до пяти лет заключения.

Хозяйство у семьи было большое: поросята, утки, куры, гуси – времени на то, чтобы всех накормить, убрать, требуется немало. Обычно в теплые дни Ирина брала малышей во двор с собой, но в то утро на улице было прохладно. «Старший сын часто простывает, поэтому я оставила детей дома: Давиду включила мультики, Лианочка в комнате собирала лего. Я и подумать не могла, что сын без меня сможет взять спички», – сетует Ирина.

Занимаясь обычными делами во дворе, женщина почувствовала запах дыма. «Сначала подумала, что соседи решили с утра затопить баню. Заглянула к ним во двор, но дыма не было. Только спустя несколько минут я увидела, что дым валит из окна нашей кухни», – рассказала женщина.

Дальше события развивались как в кошмарном сне. Ирина забежала домой, где в коридоре уже горел утеплитель на стенах и было очень много дыма. Добравшись до комнаты, она схватила сына и попыталась выбраться через окно, но рамы были заколочены снаружи. Тогда Ирина разбила стекло и хотела перекинуть через него ребенка, но фундамент в доме высокий, и она побоялась, что ребенок травмируется.

«Я сказала Лианочке стоять около окна, что я ее сейчас заберу, а сама выпрыгнула в окно, – продолжает женщина. – Около дома стояли соседи, мужчины, но никто не помог принять ребенка из окна. А когда я снова кинулась к окну, чтобы вытащить Лиану, они схватили меня за халат и стали держать. Я орала, молила спасти мою девочку, но никто не рискнул лезть в горящий дом. В один момент мне удалось вырваться, и я влезла в окно. Ползала по полу и искала мою девочку. Через некоторое время нашла ее на полу среди игрушек».

Матери удалось вытащить малышку из полыхавшего дома, но девочка уже была без сознания. «Я вспомнила, как в школе на уроках нас учили делать искусственное дыхание, начала пытаться реанимировать Лианочку, и через несколько минут она закричала. Я молила ее не молчать, это было слишком страшно», – сквозь слезы говорит мама малышки.

Скорая и пожарные не смогли приехать быстро, они задержались на железнодорожном переезде. На месте службы были через 10 минут после сообщения о возгорании. К приезду огнеборцев дом площадью 70 квадратных метров уже горел открытым пламенем. Ирина с малышкой на руках побежала встречать медиков. Забрав еще и старшего сына, который практически не пострадал, врачи доставили погорельцев в ашинскую центральную городскую больницу (ЦГБ), за 40 километров от дома. В машине скорой помощи малышке сразу сделали обезболивающий укол и дали кислород.

Однако, по словам матери, не так оперативно и профессионально повели себя врачи ЦГБ. «Сначала травматолог и хирург долго спорили, чьи мы пациенты. Потом сделали мне и дочери рентген и отправили в обычную палату. Я, когда выпрыгивала через окно, сильно разрезала ногу, но мне даже отказались делать перевязку. Перевязали нас только после того, как приехал муж и устроил в больнице скандал. Лианочке перевязали ручку, а на лицо, которое покрылось волдырями, нанесли пенку против ожогов, – рассказывает женщина. – Потом пришел реаниматолог, я попросила, чтобы дочь перевели в реанимацию, но он сказал, что по результатам рентгена легкие у нас чистые, ожоги нестрашные, и все будет нормально».

Но когда девочка начала бредить, Ирина с мужем решили везти дочь в уфимский ожоговый центр и сообщили о своем намерении лечащему врачу. Доктор пообещал, что сам свяжется со столицей Башкирии, и девочку доставят в больницу на реанимобиле. Ирина с дочерью на руках уже сели в приехавшую машину, а муж тем временем отправился в Уфу на своем авто. Но поездку в последний момент отменили. «Нам сказали, что Уфа отказалась брать Лианочку и нас завтра утром повезут в Челябинск», – пояснила Ирина.

Отец девочки, Вианор, проехав 120 километров, так и не дождался семьи в Уфе. Он вернулся в Ашу, забрал дочь из больницы и повез ее в ожоговый центр на машине самостоятельно. В столице Башкирии малышку определили в реанимацию, маму – в отделение. Сказали, что состояние Лианы тяжелое, но шансы есть. На следующий день Вианор привез в больницу и сына, у него тоже были ожоги, и его тоже госпитализировали.

Состояние девочки сначала начало стабилизироваться. «Доктор сказал, что у Лианочки началось улучшение, отек в легких начал спадать. Но уже ночью ее состояние резко ухудшилось, врачи поставили двустороннюю тотальную пневмонию. Они объяснили, что это случилось из-за того, что в легких слишком долго была копоть. Если бы ребенку сразу начали лечение, этого бы не произошло. А утром меня пустили в реанимацию. Дочь была еще жива. Но через несколько минут я почувствовала, что она уходит», – со слезами говорит мать малышки.

Лианы Квеквескири не стало 24 августа в 8:10 утра. Сейчас к разбору трагедии подключились и региональный минздрав, и прокуратура, и Следственный комитет. Окончательные выводы делать слишком рано, но предварительные результаты в понедельник, 7 сентября, озвучил министр здравоохранения Челябинской области Сергей Кремлев. По его словам, при современном уровне медицины у девочки практически не было шансов выжить с теми повреждениями, которые она получила во время пожара. «Кроме ожога порядка 10% поверхности тела, у пациентки был серьезный ожог дыхательных путей, в результате которого развился ожоговый шок. Из этого шока, к сожалению, ребенка вывести не смогли», – сказал Сергей Кремлев.

Номер карты Сбербанка для помощи семье Квеквескири: 4276 8720 2440 6317.

Проверяют сейчас и ашинских медиков, которые начали лечить девочку, и уфимских, которые сразу не взяли ребенка на госпитализацию. «У нас заключено соглашение с уфимским министерством здравоохранения. В случае тяжелых травм, ДТП, когда необходимо, мы оказываем помощь друг другу. Работает комиссия, разберемся, в чем дело», – добавил глава минздрава.

Параллельно работают и правоохранительные органы. Следователи уже запросили всю медицинскую документацию как из ашинской ЦГБ, куда первоначально с ожогами поступил ребенок, так и из уфимского ожогового центра, где умерла девочка. Кроме того, начат опрос медперсонала. «Проверка проводится по факту ненадлежащего оказания медпомощи ребенку, – сказал Евгений Горбачев. – Пока делать какие-либо выводы однозначно рано, досконально проверяться будут и действия местных медиков, и уфимских».

Семья Квеквескири из Миньяра сейчас переехала в областной центр, дома их уже ничего не держит, там не осталось ничего. 28 августа малышку похоронили на одном из челябинских кладбищ. Министерство социального развития помогло семье с организацией похорон, одеждой, продуктами, выплатили финансовую помощь – семь тысяч рублей. Первые дни семья остановилась у родственников, но сейчас на те деньги, что передали друзья и знакомые, сняли квартиру в городе. После тяжелейшей трагедии жизнь нужно начинать заново, осталось найти на это силы.