Медиахолдинг «Радио Континенталь» готовится отметить 20-летний юбилей. Сегодня он представляет в Челябинске шесть популярных FM-радиостанций: «Радио Континенталь», «Серебряный дождь», «Радио Шансон», «Юмор FM», «Радио ENERGY», «Дорожное радио», а также онлайн-радио Bob Jazz. О значимости местных станций для радиослушателей Южного Урала, о джазе, шансоне и признаниях в любви мы говорили с гостем нашей редакции – генеральным директором медиахолдинга «Радио Континенталь» Григорием Ройзманом.
Источник настроения
– Григорий, как будете отмечать юбилей в условиях нового экономического кризиса?
– К сожалению, российский бизнес вновь живет в условиях оптимизации. Но мы не можем не отметить значимую для нас дату; хочется порадовать слушателей и партнеров, которые все эти годы были с нами. Поэтому решили не отказываться от ярких праздничных событий как в эфире, так и вне его. Надо всем, кто рядом, кто нас поддерживает, сказать спасибо.
– Так что же в праздничной программе?
– Не буду раскрывать всех секретов, но, конечно же, мы готовим и специальные программы, и подарки, и призы, и перформансы, и специальные предложения для рекламодателей…
– За 20 лет в жизни любой компании наряду с победами случаются какие-то просчеты, неудачи. Назовите одну из самых важных побед в истории вашего медиахолдинга и одну из существенных, на ваш взгляд, ошибок.
– Одно следует буквально в шаге от другого. Если говорить о достижениях, то сегодня по числу станций и охвату аудитории Челябинской области «Радио Континенталь» – лидер. И мы рады тому, что выстояли после разрыва с крупной федеральной компанией и создали свой собственный бренд. Сегодня «Радио Континенталь» – это 25 радиостанций, вещающих в 14 городах Челябинской области. Кроме того, большое количество слушателей и в России, и за рубежом слушают наши станции онлайн. Мы гордимся тем, что это очень популярный продукт. Нашей радиостанции доверяют рекламодатели, а самое главное – слушатели. Ошибкой же считаю тот факт, что собственную станцию мы не создали много-много лет назад, а сделали это только после разрыва с федеральным партнером. Но лично для меня, как и для всей нашей команды, это бесценный опыт.
– Можете назвать главные преимущества вашего медиахолдинга?
– «Радио Континенталь» продолжает оставаться очень популярным, мы популярнее многих федеральных станций, потому что челябинцы хотят слушать местный контент. Между прочим, это соответствует и мировому опыту в радиовещании, когда местные станции часто популярнее, чем общенациональные. Это достаточно просто объяснить, ведь местная реклама и информация нашему слушателю ближе, чем реклама московских ресторанов и кинотеатров, равно как и информация о пробках на МКАД. Наш продукт – для южноуральцев, поэтому и рейтинги такие высокие. Мы можем сравнивать, так как в холдинге есть пять очень популярных федеральных радиостанций, и всегда «Континенталь» – самая востребованная станция, несмотря ни на какие изменения рейтингов.
– Главной составляющей ваших программ является музыка. Вы следуете запросам слушателей или пытаетесь их просвещать в какой-то мере?
– Да, мы не считаем себя новостным СМИ, хотя новостные программы у нас достаточно сильные. Более того, медиахолдинг получил самую престижную в нашей сфере премию «Радиомания» именно за новостную программу. Но мы считаем, что основные новости наш слушатель должен черпать в тех программах, которые любит. Возможно, еще лет 30 назад радио являлось не только источником новостей, но и какой-то образовательной информации. Но сегодня радио прежде всего источник настроения. К тому же для создания просветительских программ нужен огромный бюджет. Мой отец полностью сформатировал джазовую станцию Bob Jazz. Шикарная станция! Но ее содержание в FM стоит очень дорого. Такая станция может окупаться только в крупнейших мегаполисах. И потому сейчас она вещает в онлайн-режиме.
– Как определяете пристрастия основной массы слушателей?
– Это некий срез того, что заказывают слушатели. Существует обратная связь: СМС-заявки, звонки и даже обычные письма в конвертах. Да-да, нам и сегодня приходят пачки писем! И каких писем! Люди признаются в любви друг к другу на склоне лет. Всю жизнь хранили это в себе, а теперь решили признаться. В письмах есть такие душещипальные истории – романисты позавидуют. Пишут также: «Не с кем поговорить, живу один, радио – единственный собеседник».
– Вы об этом рассказываете в эфире?
– Конечно. В программе «По заявкам» все это есть. Наши конкуренты смеются, что передачи по заявкам – это 1955 год. А мы говорим: «Ребята, это самая правильная программа!» Это практически прямое общение между людьми: человек – станция – человек. Люди хотят поздравить друг друга, сказать теплые слова; заказывают для любимых, родных, друзей музыку. И мы не закрываем эфир для таких вот естественных человеческих отношений. Это важно для нашей аудитории, и мы это делаем. Кроме того, у нас достаточно полная афиша, хорошие спортивные новости и пользующееся популярностью утреннее шоу.
– Утреннее шоу сегодня есть практически у всех.
– У нас особое шоу. Мы очень долго подбирали для него ведущих. Нам нужны были не просто профессионалы высокого уровня, обладающие чувством юмора и естественной доброжелательностью к людям. Нам хотелось, чтобы у каждого из них была своя особенность, фишка. Где вы найдете ведущего, который в прямом эфире утреннего шоу играет на тромбоне? А наш Сергей Белов это делает. Он придумал свою собственную игру «Угадай мелодию» и все мелодии наигрывает на тромбоне. По-моему, уже одно то, что ведущий утренней программы берет в руки музыкальный инструмент и играет на нем в прямом эфире, создает прекрасное настроение слушателям.
Острота момента
– Неужели народ ищет на радио только развлечений?
– Недавно мы запустили проект «Народ спрашивает». Любой наш слушатель может задать любому чиновнику любой волнующий вопрос. Проект уже пользуется большой популярностью, нам поступают сотни звонков, СМС-сообщений, электронных писем. И мы переадресовываем эти вопросы чиновникам разного уровня.
– Радио становится посредником между южноуральцами и управленцами?
– Да. Радует то, что на вопросы наших слушателей отвечают и крупные чиновники, не стесняются.
– Создавая программу, вы с ними договорились об этом предварительно?
– Сначала мы разработали концепцию программы, а затем познакомили с ней областную администрацию. Поначалу не все чиновники охотно давали комментарии, но постепенно контакты налаживаются. И сегодня руководители медиахолдинга никак не вмешиваются в проект, не отслеживают перечень вопросов и не классифицируют – можно или нельзя тот или иной вопрос транслировать чиновникам. Журналист получает вопросы и берет комментарии у чиновников. Благодаря этому острота момента сохраняется.
– О чем чаще всего спрашивают чиновников ваши слушатели?
– Да обо всем, что касается их жизни: о том, что будет с пенсиями, почему не чистятся дороги, о ремонте, образовании, медицине… У людей нет возможности задать эти вопросы непосредственно тем или иным чиновникам, и они активно используют такую возможность, присылая их на радио. И достаточно оперативно получают на них ответы. Считаю, что этот проект также можно отнести сегодня к нашим конкурентным преимуществам.
– Сегодня модно ставить перед новостниками задачу: больше позитива.
– В нашей компании никогда не было такого, чтобы мы участвовали в информационных войнах или выполняли чьи-либо пожелания. Нам не присущи такие функции, мы музыкально-развлекательная станция. Все остальное должно служить комфорту слушателей, а круг этих слушателей очень широк. Поэтому журналисты выбирают новости, которые интересны именно широкому кругу южноуральцев. Нет задачи делать акцент на остросоциальных проблемах или криминальных новостях. Безусловно, возникают темы, которые волнуют всех россиян, и потому мы, конечно же, отслеживаем федеральные новости тоже.
– Сегодня у такого мощного холдинга, как ваш, нет желания вновь взять сетевую станцию вместо «Радио Континенталь»?
– Нет! Конечно, можно на эту частоту повесить сетевую станцию – мороки меньше, не надо канал через спутник создавать по области, не надо держать такой штат журналистов, музыкальных редакторов и так далее. Но мы это делаем, потому что понимаем: местный продукт нужен! У людей есть естественное желание – знать местные новости и слушать понятную и любимую ими музыку! Федеральные телеканал или радиостанция за редким исключением не дадут выпуски местных новостей часто и качественно. А люди должны знать, что происходит непосредственно там, где они живут. И потому в этой нише « Радио Континенталь» – лидер.
– В какой степени вас сегодня волнуют собственные рейтинги?
– В последнее время лично я склоняюсь к тому, что продавать рекламу по рейтингам в Челябинске стало довольно сложно, потому что методики измерений очень смущают. Не случайно мы в свое время выиграли суд у крупнейшего в стране измерителя. И не случайно от услуг этого измерителя отказался Первый канал. Как известно, все крупнейшие каналы ТВ объединились и ищут нового измерителя, объявили тендер. Хотелось бы, чтобы измерителей было больше, чтобы рекламодатель мог получать качественную информацию. А в Челябинске результаты основного измерителя появляются только раз в полгода... Поэтому мы адекватно оцениваем реальность. И если рекламодатель все эти годы размещается именно у нас, то он на практике знает, насколько мы эффективны. Важнее всего эффективность работы рекламы.
– Вы часто бываете на джазовых концертах, на симфонических – всего этого нет на «Радио Континенталь». Что слушаете на своей волне?
– На самом деле я в музыке всеяден. Меня можно увидеть не только на джазовых и симфонических концертах, но и на концертах шансона, на эстрадных. Если посмотреть, что в моем плеере, то можно подумать, что это плеер ненормального: там есть все – от Алексея Чумакова до Сергея Рахманинова. У меня так было с детства, никогда я не был поклонником только одного или двух направлений в музыке. И «Радио Континенталь» я могу слушать, и «Серебряный дождь», и радио «Шансон», и музыку на «Юмор FM»... Это все понятные для меня форматы, не чужой для меня музыкальный язык. Надеюсь, и слушателям нравится та музыка, которая звучит в наших программах.
– Многие музыканты считают, что в России исказили само понятие «шансон», что русский шансон не идет ни в какое сравнение с тем, что делают французы?
– Так же, как не похоже красное вино на самогон или русское застолье на французское. И музыка не может быть одинаковой. Невозможно сравнивать русский шансон и французский. Думаю, те, кто это делает, наделены какими-то комплексами по отношению к собственной стране. Нужно уважать то, что любят люди, живущие в твоей стране. А когда начинают говорить о том, что нужно поднимать планку, мне хочется сказать: тогда сделайте так, чтобы люди полюбили эту вашу планку. В противном случае пустой разговор.
Один из лучших каналов мира
– Есть конкуренты, за успехами которых вы следите с особым вниманием не потому, что они ваши конкуренты, а потому, что они вам интересны?
– Лично мне всегда импонировали такие люди, как Сергей Архипов – некогда заместитель господина Добродеева на ВГТРК, а до этого создатель «Русского радио». Большое уважение всегда вызывали ушедший из жизни Александр Варин – создатель вещательной корпорации «ПрофМедиа» – и нынешний глава ВКПМ, пионер коммерческого радиовещания Юрий Костин. Это мастодонты! Такие люди поднимали радиоиндустрию. Всегда следил за действиями, хотя не знаю его лично, Юрия Федутдинова – некогда генерального директора «Эхо Москвы».
– Странно, что сегодня он уже не генеральный директор?
– Нет, не странно. Если у управленца задача – сделать бизнес прибыльным либо угождать требованиям акционеров, то собственник может лепить из бизнеса все, что ему угодно. Даже сознательно держать и дотировать убыточный бизнес только потому, что он ему нравится. Много тому примеров – спортивные команды и прочее. Поэтому собственник или акционер может поставить на должность главного менеджера того, кто ему симпатичен и кажется более эффективным в данный момент.
– Скажите, вас – не как профессионала, а как человека – устраивают сегодняшние программы на российских телеканалах? Или вы не смотрите телевизор? Такое сегодня тоже часто можно услышать.
– Я смотрю телевизор. Когда об этом говоришь, действительно многие удивляются. Но я считаю, что Первый канал на сегодняшний день – один из лучших телевизионных каналов мира. Я говорю об этом с уверенностью, потому что периодически смотрю зарубежные каналы. Но я смотрю Первый канал поздно вечером...
– То есть в прайм-тайм смотреть телевизор не стоит?
– Понятно, что в прайм-тайм все СМИ, акционером которых является государство, выполняют государственный заказ. Во всем мире такое есть.
– Откуда черпаете последние новости?
– Для моего поколения Интернет стал способом получения новостей. 95% всех новостей мы черпаем оттуда. У меня есть друзья постарше, которые Интернетом пользуются меньше. Когда мы начинаем обсуждать какие-то моменты, я понимаю, что у нас разные источники получения информации.
– И чем завершается такое обсуждение?
– Мы пришли к решению, что спорить о политике в ближнем кругу не стоит. Этому меня научили и события на Украине. У меня там есть друзья, с которыми я не собираюсь ссориться. Мы просто решили дистанцироваться от этой темы, чтобы сохранить добрые отношения. Если им нужна будет помощь, я всегда помогу. И от них жду того же. Есть вещи, которые меня как гражданина России устраивают, и есть другие, которые не устраивают. Но я попытаюсь не допустить того, чтобы происходящее могло повлиять на мои отношения с людьми, которые мне дороги.
– Вероятно, вашему поколению сложнее принимать резкие перемены в том же информационном пространстве?
– Не считаю, что свободы становится меньше, если говорить об информационном пространстве. На мой взгляд, в рамках любого государства полной свободы не бывает никогда. И важно отметить, что сегодня у людей есть доступ к разной информации, они не вынуждены ловить сквозь «глушилки» зарубежные станции. Есть российские оппозиционные СМИ. Да, они не в общем доступе, но доступ есть. Если говорить о свободе вообще, то чем старше я становлюсь, тем больше чувствую ответственность за других. А ответственность всегда ограничивает рамки свободы. Есть моя семья, есть родители, за которых я переживаю. Поэтому вынужден ограничивать свою свободу.
Важная оценочная категория
– Поскольку речь зашла о сохранении отношений, не могу не задать вопроса: скандал вокруг МАУ «Комбинат продовольствия и социального питания» как-то повлиял на ваши отношения с окружающими, на вашу репутацию в самых разных кругах?
– С того момента, как в СМИ начали появляться публикации на эту тему, не задавался целью как-то на них реагировать или комментировать. Человек иногда попадает ботинком в лужу, но глупо убиваться целый день по поводу того, что грязь попала тебе на ботинок. Считаю, что репутация – важная оценочная категория. Говорил и говорю сейчас, что имя, в отличие от всего остального, дается человеку всего один раз. Но оценивать свою репутацию никогда не буду, оценку должны давать другие люди.
– Кто-то перестал с вами здороваться после появления публикаций?
– Все те, к кому я отношусь с уважением и кто меня знает давно, не изменили отношения ко мне. Я бы очень сильно задумался, если бы это произошло. Возможно, у людей, которые меня не знают, отношение ко мне изменилось. Но я хотел бы по крайней мере увидеть реальное подтверждение тому, что Григорий Ройзман – мошенник, который не рассчитывается по долгам. Второй момент – нет ни одного предпринимателя в Челябинске, контрагента, партнера, сотрудника, от которых бы я прятался или не хотел вести диалог. Мне может позвонить любой человек, я всем отвечаю. И все знают, где находится офис. Но я не готов кричать на каждом шагу, что я порядочный человек. Мне не интересно этого делать, я не на эстраде. Я не понимаю, как можно комментировать грязь. Зато понимаю, как на нее реагировать.
– То есть никакой вины или ошибки вы за собой не признаете?
– А я даже не знаю, что можно прокомментировать? Да, действительно, в свое время я пришел в этот бизнес, потому что считал, что смогу создать интересный продукт – большую современную фабрику школьного питания с возможностью централизованного приготовления обедов и, соответственно, контроля. В ряде стран таким образом решили раз и навсегда проблему качества школьного питания. Безусловно, это была интересная и полезная городу и области бизнес-идея. Но у меня не получилось это сделать, и я вышел из процесса. Я на этом не разбогател. Единственное, что более всего расстраивает меня в данной ситуации, – переживания членов моей семьи. Вот здесь я допустил ошибку.
