Рождение станции

Вы не поверите, я ее видел. Первую станцию челябинского метрополитена, ту, что находится глубоко под дном Миасса. Конечно, она пока неказиста, вряд ли в ней поместится хотя бы кабина машиниста, зато она существует. Уже не только в проекте, но и не вполне беломраморная…

Спускаясь в клети в 40-метровой глубины шахту тоннеля, я вдруг вспомнил, что впервые побывал на горном участке №1 – а именно так именуется подземное строительство у Торгового центра – без малого 10 лет назад. Тогда и клети-то не было, спускаться приходилось по металлической шаткой лестнице. Сегодня – как на лифте, в котором выключили свет. Впрочем, темнота продолжается недолго, секунд 30, а потом в уши вползает шипение, хлюпание, капель – звуки метростроя. Мой провожатый начальник участка Сергей Шишков осведомляется, куда пойдем, налево или направо. Идем направо, в изогнутый тоннель, усиленный чугунными тюбингами. «Нет ничего крепче чугуна, – наставительно замечает Шишков, метростроитель с десятилетним стажем. – Бетон – не то». Конечно, не то, он и пахнет по-другому, а здесь запах, как на обычном производстве: кисловатая ржавчина, мокрый камень, мазут…

Я нашел в Интернете свою статью, ту, 10-летней давности. Интересно, честное слово. Позволю себе цитаты. «Сапог смачно погружается в жидкую грязь – я на дне шахты. Нервно дрожа прожектором, подползает электровоз, тянущий пару вагончиков, наполненных камнем. Машинист с трудом вылезает из маленькой кабинки и подсоединяет шланги воздухопровода. Поворот крана – и шахта оглашается истошным воплем сжатого воздуха. Из-за шума не слышно, как куски породы обрушиваются в подземную полость. Иду дальше, по рельсам единственного здесь поезда».

…При ходьбе по спине аккуратно похлопывает самоспас – металлическая банка, в которой находится дыхательный аппарат. На всякий случай, не дай Бог что случится. 10 лет назад мне пришлось хлюпать в грязи в дырявой куртке, напяленной на свитер в душевой на улице Российской. До Торгового центра ехали на автобусе, продрогли жутко, да и самоспасы тогда не выдавали.

«Опасное дело метро прокладывать?» – интересуюсь у начальника участка. «А чего в нем опасного? – переспрашивает он. – Обычное производство со своими правилами. Их не нарушай – и все будет в порядке». Кстати, в шахте даже курить можно, метана здесь нет. А еще у рабочих нет примет, которые в изобилии имеются у шахтеров, работающих в угольных забоях. У тех – «белый человек», душа погибшего товарища, а в метро призракам взяться неоткуда – светло, тепло, относительно сухо (на разве что по щиколотку лужи, так Миасс над нами). Вдоль гирлянды лампочек доходим до конца тоннеля. Воткнув бронированные буры в стену, стоит притихшая проходческая машина. Как только она набурит достаточно шурфов, в них вставят динамитные шашки, прозвучит сирена, все поднимутся наверх. Взрыв, измельченную породу поднимут на поверхность, а щупальца машины снова воткнутся в гранит.

В нескольких километрах отсюда работает горно-проходческий комплекс «Ловат», «Алла», как его называют. Мне очень хотелось повидаться с «Аллой», но, к сожалению, копать далеко. Постояли, покурили в забое. Тихо здесь, основные работы уже сделаны, можно не торопиться. Зато на другом конце тоннеля, том, который под самым Миассом, работа – нет, не кипит – капает. Отовсюду льются холодные ручьи, лужи здесь глубже и прозрачней.

«Ну, туда мы не пойдем», – говорит Шишков, указывая рукой в сухой и «обжитой» тоннель. Действительно, что там делать, разве что в крокет играть. Прошаркав сапогами по деревянным мосткам, уложенным вдоль узкоколейки, начинаем подниматься вверх по какой-то осыпи. Ее раньше я точно не видел. Под условным «потолком» видно отверстие в рост человека. В небольшой камере, десять на шесть примерно, трое работяг, пользуясь привычными в таких условиях междометиями, вкручивают в потолок конструкцию, похожую на домкрат-переросток. Шишков молчит, я молчу в ответ. Перевариваю увиденное. «Это станция “Торговый центр”», – буднично сообщает Сергей Иванович. Вот так. Без мрамора, который здесь появится, без эскалаторов, угрюмых охранников, запаха резины, ветра в лицо от прибывающих поездов. Это пока личинка, еще 19 метров вниз – и получится зал. Включив на фотоаппарате режим съемки видео, медленно обвожу объективом вокруг. Не знаю, увидите ли вы что-нибудь. Никоновская матрица вряд ли смогла пробить темноту. Но попробуйте. (Смотреть видео, 299 Кб, 14 сек.).

Еще одна цитата 10-летней давности. «Здесь, внизу, шахтерские проблемы становятся настолько очевидными, что их можно взять в руки и даже измерить шагами. Трудно себе представить, но за шесть лет строительства челябинского метрополитена пройдено всего 40 метров в толще породы. Сорок шагов, из которых укреплено тюбингами (металлическими кольцами) всего шесть. Правда, вырублен еще 150-метровый тоннель, в котором разместятся вспомогательные службы, и все. На большее нет денег. За работу в поистине адских условиях рабочие не получают зарплату почти полгода».

...Тогда действительно было страшно. Я вспоминаю, как рабочие показывали мне майонезные банки, в которых приносят еду на весь день. Как на ходу у них гасли фонари – аккумуляторы не выдерживали и трех часов нахождения под землей. Стало ли лучше? Да. Сегодня на строительстве метро работают 406 человек. За девять месяцев 2007 года разработано грунта 23680 кубометров против 14820 за весь 2006 год. Сооружено перегонных тоннелей с монтажом тюбинговой обделки 668 погонных метров против 568 метров за весь 2006 год. Это информация из официального релиза «Челябметростроя». А если сказать по-человечески, то пройдено и укреплено два километра тоннелей, готовятся смычки с тоннелями, тянущимися с Северо-запада и Комсомольской площади. И нет у меня головокружения от успехов. По идее, метро в Челябинске давно должно быть построено, тогда бы и город не задыхался в автопробках образца 2007 года.

Последним абзацем моей статьи о первом спуске в метро в 1998-м был такой: «Усатый строитель поднялся, привычно нахлобучил каску, включил еле затлевший фонарик. «Пока до забоя дойду, совсем гореть перестанет». Страшно оказаться в полной тьме с погасшим фонарем, но еще страшней, когда живешь и работаешь без всякой надежды на просвет».

...В 2007 году я увидел первую станцию Челябинского метрополитена «Торговый центр».