Привычка к смерти

Сегодня около одиннадцати утра произошел взрыв в Москве. Погибло по меньшей мере пятеро, пострадало семь человек. Это событие, хоть и произошло далеко за Уральским хребтом, затмевает вялотекущий конфликт вокруг принятия челябинского бюджета, который на очередном заседании гордумы был отправлен на доработку. Бог с ним, с бюджетом. Творится страшное. Прежде всего потому, что мы начинаем привыкать к взрывам в наших городах…

Из разноречивых сообщений информационных агентств можно составить условную картину: сегодня утром две женщины подошли к прохожему у гостиницы «Националь» и спросили: «Ну где эта Дума?» Через несколько мгновений произошел взрыв. На основании этих данных правоохранительные органы не исключают, что смертницы намеревались провести теракт возле здания нижней палаты российского парламента. Такого же мнения придерживается председатель Совета Федерации РФ Сергей Миронов. Он предполагает, что: «…взрыв готовился на 7 декабря, однако четкая работа правоохранительных органов и усиление режима безопасности не позволили преступникам осуществить их замысел». По его мнению, террористы таким образом пытаются «запугать российских граждан и дестабилизировать обстановку в стране».

Мнение, конечно, аховое. Для чего же еще проводить теракты, кроме как для того, чтобы дестабилизировать и запугать? Режим безопасности – тоже понятие весьма условное. Год назад, если помните, террористам не составило проблемы привезти в Москву оружие, взрывчатку и прочие орудия труда, после чего за несколько минут захватить дворец культуры, где весело шел мюзикл «Норд-Ост». Сегодня смертницы разнесли в клочья москвичей и гостей столицы в трехстах примерно метрах от памятника гуманисту Александру Пушкину.

Кстати, согласно опросу Romir Monitoring, 56 процентов россиян образца 2003 года уверены, что повторение событий годичной давности «вполне возможно», и только 1 процент опрошенных считают, что такой масштабный захват заложников «совершенно невозможен». Более трети россиян полагают, что второй «Норд-Ост» «скорее возможен». Если отвлечься от обычной пристрастности социологических опросов, получаются жуткие цифры. 90 процентов жителей великой и ужасной одной седьмой части суши просыпаются и засыпают с покорной готовностью к тому, что где-то кто-то, снаряженный тротиловым эквивалентом, нажмет на кнопку взрывателя. Знаете, что случится потом? Потом телеканалы в прямом эфире будут бесконечно пережевывать одну и ту же кашу, демонстрируя размытые планы места происшествия. Чуть позже объявят официальные данные и покажут растерзанное тело террориста-самоубийцы. Через три дня новость о теракте начнет спускаться все ниже в информационном рейтинге. Через две недели о ней все забудут до очередной годовщины или очередного теракта.

Мне страшно, господа. Страшно за нашу скорую адаптацию к мысли о смерти. Я так и слышу, мол, Дементьев нагнетает чернуху, мол, у нас в Челябинске все спокойно, и вообще чего волноваться, пошли лучше в чилаут, о девках потрем. Нет, у нас не все спокойно, просто мы пока не интересны. Даже взрывы в столице вызывают вялый ажиотаж публики, чего уж говорить о теоретическом проведении теракта в провинции. Но мы не защищены, господа, поверьте. Мы просто не представляем интерес. Пока.