Артур Никитин, бизнесмен: «Не надейтесь, я не уеду!»

Артур Никитин на сегодня, пожалуй, одна из самых известных фигур челябинского бизнеса: владелец торговых комплексов «Никитинский», КС, «Синегорье», «Калибр», крупнейший акционер часового завода «Молния». Зачастую его успехи в бизнесе связывали с хорошими личными отношениями с бывшим мэром Челябинска Вячеславом Тарасовым. Да предприниматель и сам не скрывал своей приближенности к экс-главе города. Бизнес Никитина никогда не был безоблачным, но предпринимателю всегда удавалось успешно решать сваливавшиеся на его голову проблемы. Сегодня бизнесмен переживает не лучшие времена. После того, как прежний мэр проиграл выборы, удары на бизнес Артура Никитина стали сыпаться один за другим: скандал с закрытием гипермаркета КС, споры за Южный автовокзал, череда исков в суд. Как относится к происходящему сам предприниматель, какие шаги он намерен предпринять, бизнесмен рассказал сайту Chel.ru.

– Артур Владимирович, начнем с почти философского вопроса, кем вы себя сегодня ощущаете: политиком или бизнесменом?

– Я себя не ощущаю ни политиком, ни бизнесменом, я – предприниматель, человек, который не равнодушен ко всему происходящему и который постоянно что-то делает. Хотя сейчас любое действие в бизнесе принято называть политикой и наоборот.

– С каким чувством вы вспоминаете прошлое десятилетие? И удалось ли вам продуктивно использовать 90-е годы?

– Я ни сейчас, ни тогда не ставил себе каких-то конкретных целей, не строил долгосрочных планов. Я поступал так, как подсказывала мне совесть, как складывались обстоятельства, какие люди встречались мне на жизненном пути. Конечно, тогда было сумрачное время, люди были более хмурыми, вечером из дома боялись выходить, коммерсантов сотнями отстреливали. А вообще, нормально весело жили, больше мечтали. Рухнули прежние догмы, казалось, вот-вот будет прорыв и все будем счастливы.

Выйдя из института в старом пальто я пошел на госпредприятие, через какое-то время организация, где я работал, развалилась, работы не было, и я от безысходности занялся предпринимательством. Хотя по человеческим качествам я никогда не был рвачом с бульдожьей хваткой, ко мне просто приходили друзья, знакомые и говорили, вот есть такое дело, у нас не получается, давай заниматься вместе. Если человек мне становился симпатичен я брался, и на удивление дело начинало оживать. У меня были швейные мастерские, торговля, издательская деятельность, в общем все, что подворачивалось под руку. У кого-то были связи во власти, у кого-то были деньги на стартовый капитал. У меня ни того ни другого. Родители – простые люди, рассчитывать было не на кого.

Покушаться в то время на какие-то заводы было абсурдно, для этого не было ни средств, ни связей, да к тому же за ними стояли бандитские группировки. Я постепенно шел своим путем к свободной экономической нише, кстати, возможно, поэтому у меня с преступным миром всегда были спокойные отношения. Я не наглел, не лез в чужую сферу, ни с кем ничего не делил. Хотя, разумеется, бизнес, связанный со строительством и эксплуатацией коммерческих объектов, сравнивать с тем же металлургическим или нефтедобывающим просто абсурдно. Если кому-то можно было положить руду с одного конца печи, а затем на другом получить металл и сделать на этом огромное состояние, то мне пришлось создавать все своими руками, по крупинкам создавать то, что есть сейчас. Ну а дальше…

Прежде чем построить «Никитинский» мы занимались строительством гаражей, автомоек, кровли делали, помещения ремонтировали – поэтому перед своей главной стройкой я прекрасно разбирался в технических тонкостях и имел уже довольно большой опыт. Хотя если говорить откровенно, бизнес, которым я занимаюсь последние лет восемь, идет не от меня, а от друзей-подрядчиков. Они приходят и просят, давай еще что-нибудь построим. Я соглашался, и появлялся новый объект. И хотя сам процесс строительства, безусловно, интересный, для меня уже давно нет самоцели построить, чтобы зарабатывать. Просто так получается.

– Какие минусы и плюсы для человека несут в себе большие деньги?

– Важно не прикипеть сердцем к деньгам. Это еще в Библии говорится. Все зависит от того, как ты воспринимаешь деньги. Крупные деньги, в общем-то, ты сам не зарабатываешь, они даются от Бога. Я много раз пытался анализировать, как приходят к человеку деньги и понял, что это цепь абсолютных случайностей и совпадений. У меня много друзей, которые целенаправленно пытаются их зарабатывать: выстраивают планы, рисуют схемы – и у них ничего не получается. А есть друзья, которые практически ничего не делают и деньги сами их находят. Поэтому и богатство, и нищета дарованы свыше, и все зависит от того, как ты воспринимаешь посланное тебе.

Если ты становишься рабом денег, и перестаешь понимать, что это всего-навсего нарезанная бумага, то их большое количество, точно так же, как их отсутствие, погубит тебя. Отсутствие денег порождает в «пустом» человеке зависть, наличие – жадность. Поэтому все зависит от самого человека и его духовности. Я никогда не делал из денег культа: что двадцать лет назад вел довольно скромный образ жизни, что сейчас. Для меня всегда духовное будет преобладать над материальным. Наверно поэтому мне удалось сохранить по-настоящему искренние отношения со своими друзьями, в независимости от того, в каком мы социальном статусе. Другое дело, когда люди малознакомые мне пытаются ради выгоды набиться в друзья…. Но и на эти вещи я смотрю философски.

– Раньше вы были очень закрытой фигурой, а сейчас наоборот. Не устали от собственного упоминания в прессе? Ведь не всегда вас представляют в позитивном свете.

– У меня эта проблема возникла первый раз когда появилось название «Никитинский». Я не хотел его так называть и назвал просто ПТДК – подземный торгово-досуговый комплекс. Народ распорядился по-своему и прозвал его сначала «Никитинскими рядами», а затем «Никитинским». Меня первый год это просто страшно травмировало. Я очень не хотел быть однофамильцем магазина, и уж тем более не хотел им себя увековечивать. Потом я от этого как-то абстрагировался и успокоился. Внутренне для себя я отделил этот бренд от своей фамилии и души. А к тому, что мое имя звучит теперь чуть ли не каждый день, я отношусь абсолютно спокойно. Меня разная грязь не особо задевает.

– Можно ли говорить о смене эпохи в Челябинске с уходом Вячеслава Тарасова?

– Я бы вообще не делил последнее тысячелетие на эпохи. Несмотря на трагедии, упадки и расцветы, весь этот период примерно одинаковый по энергетике и историческим закономерностям. И Вячеслав Михайлович при всех его достоинствах не был эпохой, и Юревич эпохой не будет. (Подумав) Скорее, недоразумением. Юревич ведь пришел к власти за счет созданной им стройной и успешной системы пропаганды. Сначала он свою систему, состоящую из 31 канала (всем известной «Панорамы»), газет «Соседи» и «Вечерний Челябинск», оттачивал на губернаторе, которого лупил несколько лет подряд, затем с помощью них пришел к власти в городе. В свое время Геббельс заявлял: «благодаря пропаганде мы пришли к власти, удержали ее, и будем править тысячу лет». Мощная государственная машина созданная Гитлером в Германии удержалась 12 лет, я думаю, что Юревич удержится месяцев десять.

Ведь сам по себе человек очень медленно меняется, его психология не может измениться за неделю или за месяц. В городе живут те же люди, с теми же проблемами. То, что многие городские вопросы теперь будут решаться хуже либо не решаться вообще – уже и так всем понятно. Мэра-хозяйственника сменил мэр-бизнесмен. Возможно, людям просто стало скучно жить, пострадать немного захотелось. Когда веселье сменится коммунальным ужасом, многие пожалеют, что в городе был затеян этот аттракцион. Хотя сам по себе Михаил Юревич достаточно харизматичная личность, у него не все мысли носят утопичный характер, некоторые его шаги я одобряю.

– Какие, например?

– Да, тот же вопрос с уплотненной застройкой. Это, действительно, огромный минус прежнего руководства. По решению вопроса с несанкционированными парковками во дворах, правда, еще толком так ничего и не сделали, но сама мысль уже похвальна. Есть еще у него несколько правильных мыслей. Но то, что он свернул все прежние городские программы: «Кровля», «Двор», реконструкцию парков и прочее, – это, конечно, плохо.

– Как у вас складываются личные отношения с Вячеславом Тарасовым после 21 марта?

– Они стали однозначно лучше, более человечными, чем раньше. Если раньше он был весь в делах, то сейчас можно с ним спокойно поговорить о жизни, о вечном. Он очень глубокий и умный человек. Раньше наши отношения носили преимущественно рабочий характер, зачастую, не самый легкий для меня. Из всех челябинских бизнесменов мне доставалось, пожалуй, больше всех дополнительной социальной нагрузки: благоустройства, финансирование части городских программ и так далее. Иногда стоимость социальных вложений была сопоставима с затратами на строительство самого объекта. Меня глава города постоянно нагружал социалкой, может быть, потому, что я никогда не отказывался. Сейчас Вячеслав Михайлович стал более человечным что ли. И поэтому я, в какой-то мере, за него рад.

– После выборов вы сказали, что каждый получил, то что хотел. Что вы имели в виду?

– Господь очень добр и в большинстве своем он дает людям то, чего они хотят. Ну захотели люди дать себя оболванить путем пропаганды, ну получили Юревича. Им сумели внушить, что через месяц после выборов не будет на дорогах пробок, будут стахановскими методами строиться детские сады и школы. Они захотели в это поверить и поверили. Человек живет верой и зачастую слышит только то, что хочет слышать. Эту человеческую слабость прекрасно понимала и команда Юревича. Тарасов проиграл – значит он в глубине души этого хотел. Вообще он последние два-три года искал себе приемника, советовался, анализировал, обсуждал и, говоря откровенно, не особо-то рвался на этот пост. Предвыборная компания его шла кое как. И даже во время этой компании он несколько раз выходил с мыслью о снятии своей кандидатуры. Но на тот момент никого из достойных людей себе на смену он не подобрал, поэтому и пошел до конца, но, можно сказать, без искры в глазах он в выборах участвовал.

– А как Тарасов пережил поражение?

– Конечно, он был огорчен, люди не оценили то, зачем он жил и работал последние 15 лет. А работа и город были для него буквально смыслом жизни.

Разумеется, тяжело осознавать, что люди, для которых ты строил дома, парки, дворы, заботился, чтобы в их домах текла горячая вода, был газ и свет, в одночасье предали тебя. Хотя это тоже был вопрос скорее пропаганды, от которой Тарасов отмахивался, считая это лишним, а Юревич, наоборот, удачно ее использовал. Но Вячеслав Михайлович сильный человек и пережил этот сложный момент достойно.

– У вас нет намерений примкнуть к «Единой России»? И вообще, есть ли у вас намерение заняться политикой?

– Что касается «Единой России», то, по большому счету, как таковой партии не было и нет. Есть группа влиятельных людей, которые добровольно помогают президенту в его начинаниях, и на этом вся идеология «Единой России» заканчивается. Несмотря на свою благую цель, партия власти чудовищно оторвана от народа, в регионах она стала жить самостоятельно от Кремля, и ее постепенно начинают воспринимать не как помощника президента, а как некое коммерческое предприятие со своими интригами, заговорами, склоками, расценками. Буквально только что мы наблюдали подобные разборки в нашем региональном отделении, но уважая память о Викторе Давыдове, мне бы не хотелось сегодня об этом говорить.

Вообще если смотреть в целом, у нас в России нет ни одной партии, может быть, только кроме Партии пенсионеров, с выраженным четким электоратом. Хотя и Партия пенсионеров – это, по большому счету, коммерческий проект. Но у него хоть какая-то адресность есть.

Из ярких сильных персон в области сегодня после ухода с поста Вячеслава Тарасова и кончины Виктора Давыдова остался один губернатор. Может быть, в последнее время он ведет себя несколько пассивно, но его политическая сила сегодня велика как никогда.

– Как вы оцениваете сегодняшнюю обстановку в обществе?

– В последнее время, несмотря на относительную стабильность в стране, возникает ощущение какой-то безысходности. С одной стороны, выстроена вертикаль, в которой все вопросы решает Кремль, с другой, существует очень сильная оторванность от чаяний людей и местных событий. Нет горизонтальной и обратной связи. У нас очень сильная кремлевская власть при полном болоте на местах. Ведь не секрет, что социальная обстановка в большинстве регионов близка к революционной. У людей как и десять лет назад в глазах полная безнадежность.

Недавно лежал в больнице: у врача зарплата 2000 рублей, двое детей, улучшить каким-то образом свое положение нет ни малейшей возможности. И это абсолютно типичный представитель сегодняшнего общества. Людям, по сути, терять-то нечего. Если дальше продолжать глумиться над людьми и отнимать у них последние льготы и социальные гарантии, и если сегодня появится лидер от народа и его не уничтожат спецслужбы, то в России «Майдан» может произойти на «раз». Сегодня это тема номер один в московских политических кругах, и Кремль усиленно пытается предотвратить подобные потрясения, но ситуация, действительно, может дестабилизироваться очень легко. Уж слишком сильно людей нагибают. Особенно ярко я это увидел когда избирался и начал работать депутатом.

– Вам стало труднее вести бизнес после 20 марта? Вы ощущаете на себе давление со стороны новой мэрии?

– Не скрою, у меня есть ощущение, что большую часть рабочего времени новая мэрия ломает голову на закрытых совещаниях, как осложнить мне жизнь. Во многом это, конечно, зависит и от моей открытой позиции по отношению к ним. Я ее не скрывал ни до выборов, ни во время, и сейчас, может быть, в отличие от многих, менять свое отношение не собираюсь. Что касается сложностей или давления … Знаете, у меня уже много лет существует специальное помещение в офисе, где каждый день находится от 3 до 5 человек из разных проверяющих органов, которые с 9 утра до 6 вечера проверяют всю мою документацию, бухгалтерию, договоры, акты и прочее. У меня без перерыва по два-три года проверяют каждый объект, затем спустя несколько месяцев снова возвращаются. В основном это проверки плановые, но крайне основательные. Проверяет прокуратура, УВД, налоговая, экологи, СЭС и так далее. И этот процесс был что при старой власти, что при новой. Я к этому привык, поэтому давления в виде какого-то «документального подкопа» под меня я не боюсь – все вокруг уже перекопано на сто раз.

Что касается самого бизнеса, то затраты у меня, конечно, снизились. Новая власть не просит меня делать масштабные социальные вещи по благоустройству города, которые я делал при прежнем главе, поэтому есть определенная экономия. А что касается желания команды Юревича доставить мне как-то неприятности, то пока у них ничего не получается и все их выходки, к моему огромному сожалению, ударяют не по мне, а по простым горожанам. Что с ситуацией по автовокзалу: над людьми глумились почти месяц, заставляя их бегать с испуганными глазами по всей привокзальной площади, с огромными сумками в поисках автобуса, что с остановкой стройки на Васенко, когда в сезон чуть не остались без работы почти пять сотен простых строителей, монтажников, водителей и электриков, что в ситуации с «КС», где под угрозой сокращения оказались больше тысячи человек. Так уж получилось, что весь мой бизнес связан с огромным количеством рабочих мест, и данный рикошет при нападках на него неизбежен.

– Не планируете ли вы сменить сферу деятельности ? Не планируете ли переместить бизнес в другие регионы?

– У меня очень много разной деятельности. Сейчас в разных стадиях готовности проектируются и возводятся объекты, подобные челябинским в 15 городах России. География: Москва, Уфа, Саратов, Орск, Волгоград, Тольятти и другие города. Эти бизнес-проекты начались несколько лет назад, поэтому никакой связи со сменой власти в Челябинске они не имеют. Если говорить о доходе, то совокупный доход в других городах у меня больше, чем доход от объектов в Челябинской области. По большому счету, какая разница, какая власть? Да, она может напакостить или как-то помешать в каком-то проекте, но что касается недвижимости, которая мною создана, то что может исполнительная власть с ней сделать? Не в ее полномочиях что-либо забирать.

Вот они устраивают по телевидению в «Панораме» опрос – «Как отобрать у Никитина имущество – силой или по закону ?» Интересная постановка вопроса. Ну нет к, сожалению законов, по которым можно было бы им у меня что-то отбирать. Я ничего не приватизировал, все мои предприятия абсолютно прозрачные, в полном объеме платят все налоги, документация вся хранится десять лет вместо положенных пяти. У меня не раз пытались уже что-нибудь отобрать, «разобраться», так что я этим уже «промыт» на сто раз. Хотя, если говорить откровенно, по поводу нажимов идет больше трескотни в юревической прессе, чем это есть на самом деле. Идет просто целенаправленное вранье в отношении меня.

Например, с тем же автовокзалом. Кричат, о том что город потерял автовокзал. Каким образом он его потерял? Тем, что сейчас там цены снизили на билеты и бывшие работники Гортранса стали зарплату получать в 4 раза больше? Сам вокзал как служил городу, так и служит. Куда я его дену? В карман положу и увезу за границу? Про «КС» сплошное вранье, как он может быть убыточен если я торговал своим товаром, на своих площадях? Люди, что ли, идиоты, чтобы их убеждать в полном абсурде? Про развязку около «КС»: какие 50 миллионов и где город их потратил? Зачем мне эта развязка? Все горожане видят, что там ничего не строилось, да и что там с чем развязывать? Все подъездные пути к «КС» построены мной на мои деньги. Вот тут недавно на неделю улицу Красную перекрывали, для строительного транспорта, работающего на Васенко. Я написал жалобу в прокуратуру, и посты ДПС сняли.

Сейчас мы считаем убытки и будем подавать иски. Причем все, что делается вокруг меня, – не в правовом поле. Когда начинаем разбираться, выясняется, что все происходит исключительно по устной просьбе мэрии. Но эти устные просьбы могут легко перерасти в уголовную ответственность для непосредственных исполнителей, об этом новая власть, похоже, не задумывается и фактически подставляет под статью того же сержанта ДПС, который не дает проезжать моим машинам.

– Не собираетесь ли продавать бизнес в Челябинске?

– Во первых, мне незачем это делать. Я не испытываю необходимости в деньгах. Хотя для меня мои объекты, как и деньги в целом, не являются смыслом жизни. Теоретически, я конечно могу их продать, но там работают тысячи людей, которые ждут от меня стабильности. И я бы, возможно, давно уже бросил заниматься бизнесом, если бы не ответственность перед этими людьми. Те, кто у меня работает, спокойно смотрят в завтрашний день, а это дорогого стоит.

– Хотелось бы четко представить вашу позицию по ситуации вокруг «спорных» объектов – автовокзал, «КС».

– У меня нет ни с кем спорных объектов, этот тезис придумала, опять же, пропаганда Юревича. Что касается автовокзала, то, если интересно, я могу рассказать историю вопроса. В свое время город обязал меня за мой счет сделать проект реконструкции всей привокзальной площади, а так же спроектировать и построить автовокзал в торговом комплексе, плюс к этому подъездные пути, стоянки, места общего пользования и так далее. Потом я выделил деньги управлению благоустройства города, которое за мои средства сделало площадь перед «Сказом об Урале».

Сейчас ангажированная пресса говорит, что там то ли 20, то ли 30 миллионов город потратил – это просто вранье. Город там не тратил ни копейки! Само здание автовокзала является собственностью принадлежащей мне компании «Стройсвязьурал-1», он был отдан в аренду МУП «Челябгортранс». Поскольку объект социальный, цена за аренду была символической, в семь раз ниже, чем для предпринимателей, арендующих торговые метры в «Синегорье». Несмотря на это, за весь 2003 год денег от Гортранса я так и не дождался и простил им аренду за этот период, хотя сам «Челябгортранс» все это время бойко торговал билетами и отправлял автобусы в рейс, за 2004 год по состоянию на ноябрь у них накопилась опять практически годовая задолженность. Куда шли деньги, предназначенные для покрытия арендной платы автовокзала, я не знаю, могу только догадываться. Но даже не в деньгах вопрос. До последнего момента, руководство Гортранса не хотело идти на переговоры для выстраивания хоть малейшей финансовой дисциплины.

В итоге получилось, что я построил шикарный автовокзал, построил все подъездные пути, отстойники, дороги, а там сидит предприятие, которое ничего мне не платит, разговаривать со мной не хочет, да к тому же заламывает неимоверные цены на билеты. Сейчас пришел другой оператор, ООО «Южный», к которому я лично никакого отношения не имею, это не мое предприятие и торговать билетами – это не мой бизнес. Первое, что они сделали, это снизили цены на билеты путем уменьшения комиссионного сбора с перевозчиков с 25 до 15 процентов, а на некоторые рейсы и до 10 процентов. Все сотрудники автовокзала перешли в новое предприятие с повышением зарплаты в четыре раза, расширилась география перевозок, и это эффективное предприятие, которое дисциплинированно платит арендную плату.

Город ничего не потерял от смены билетного оператора, а даже выиграл по цене на билет. Возможно что-то потеряли должностные лица Гортранса, но это вопрос не ко мне. С чего вдруг земля для отстоя автобусов стала принадлежать Гортрансу? «Стройсвязьурал-1» заключил с городом договор, платит аренду за эту землю, причем все оплачено вперед до конца этого года. Техникой и людьми моего предприятия убирается данная территория, это видят все: и работники автовокзала, и пассажиры, и горожане. Куда идут 500 тысяч рублей, которые Гортранс ежемесячно списывает на уборку данной территории, судя по всему, будет выяснять прокуратура.

Пишут, что я построил на бюджетные деньги «Никитинский», «Синегорье», «КС». Полное вранье: это частные стройки. Если бы там была хоть копейка бюджетных денег, то благодаря тем проверяющим, которые меня навещают практически ежедневно, меня бы давно уже наказали.

– Вас же не обвиняют напрямую в чем-то?

– Средства массовой информации Юревича стали сейчас более аккуратно писать, более двусмысленно, округло. Они ставят фразы так, что формально их невозможно привлечь к ответственности, хотя по смыслу они меня обвиняют чуть ли не в уголовных преступлениях. Если бы они что-то утверждали, а не пространно рассуждали, то, разумеется, мне было бы проще их пригласить в суд. Тем не менее, я не намерен потакать их хамству, и считаю, что любое вранье должно быть наказано. Так же будут наказаны те, кто творил эти месяцы произвол в отношении меня: должностные лица, установившие шлагбаум на вокзале, те, кто останавливал мне стройки, кто не выдавал документы на торговлю в «КС». Помимо персональной ответственности будут иски и на возмещение убытков, там цифры будут серьезные. Специально для этих мероприятий сформирована группа опытных юристов и у меня нет никаких сомнений, что эти дела я выиграю.

– Вы не присутствовали на последнем заседании городской думы, когда принимали отмену льготного проезда?

– К моему огромному сожалению, я находился в больнице под капельницами в эти дни. Но моя позиция в этом вопросе абсолютно четкая. Та сумма, которая была заложена при Тарасове на компенсации льготного проезда, была абсолютно обоснованной и необходимой. Более того, она была антикоррупционной. Лишние же деньги в бюджете, которые высвободятся при отмене льгот, скорее всего, будут банально разворованы. Я не верю, что они дойдут до школ и яслей, как уверяет нас новая власть. Все же понимают, что начнется строительство кабинетов, покупка автомобилей, поездки за границу чиновников, в общем, стандартный «гусарский» набор. Журналисты, которые часто посещают мэрию и все видят, я думаю, убедятся в этом первые.

– Тема борьбы с коррупцией актуальна для городской власти Челябинска? Лично вам как предпринимателю приходилось сталкиваться с ее проявлением?

– Я достаточно известный человек, к тому же довольно резкий на правдивое слово. Возможно поэтому, мне как-то не осмеливались чиновники писать цифры на бумажках, в основном все выполняли в общем порядке. Хотя, исходя из тех социальных нагрузок, которыми меня нагружала мэрия, брать с меня взятки было бы наглостью. Если брать в совокупности социальные затраты, то мы подсчитывали, что на эти деньги я бы мог еще два комплекса построить. Возможно, мне было бы проще кому-то лично денег дать, но таких предложений мне не поступало и сам я взятки не провоцировал.

– Как вы объясните молчаливо-выжидательную позицию Челябинского бизнеса, ведь с проблемами столкнулись не только вы? Что это: страх или выжидательная тактика?

– Да, думаю, что простой человеческий страх. Люди боятся. Юревич – человек достаточно агрессивный, способный на любые поступки. Он довольно мстительный по характеру. Так что это обычный страх за себя, за семью, за бизнес, за завтрашний день. Да и зачем высовываться, пока есть Никитин, который о своей позиции говорит открыто.

Разумеется, я воевать ни с кем не собираюсь, я действую законным путем. У меня есть профессиональные юристы, средства для ведения судебных процессов. И сейчас главная задача – все спорные моменты переместить в рамки правовых отношений. Многие сейчас сидят, ждут и смотрят на меня. Причем не только в Челябинске, я читал, что в Троицке местные депутаты, тоже ждут судебных решений по Уставу.

– Сразу после 20 марта высказывались предположения о том, что в новой думе Михаил Юревич получит ощутимую оппозицию. Почему, на ваш взгляд, она пока не сложилась?

– Здесь два момента, о первом я только что рассказал. По второму, может быть, я для кого-то открою небольшую тайну, но на тот момент, будет оппозиция в думе или нет, решал губернатор. Он решил тогда попробовать выстроить отношения с Юревичем, и от него поступила просьба к депутатам поддержать нового мэра. По большому счету, сейчас городская дума – губернаторская, а не мэрская. Если Петр Иванович завтра передумает и решит, что нужен глава администрации городу, я уверен, что дума проголосует за того человека, на которого укажет губернатор.

– А себя вы считаете оппозиционером?

– Я не считаю себя оппозиционером, я просто трезвомыслящий человек, не боящийся открыто заявлять о своей позиции. Ведь, по сути, они меня называют оппозиционером лишь за то, что я оспорил самоназначение Юревича, которое противоречит федеральному закону. То, что у меня случился бизнес-конфликт с Юревичем на второй день после выборов, так это бизнес, а не политика.

– С чем связана продажа вами пакета акций «Горгаза»?

– Да, ни с чем, в общем-то, не связана, это просто коммерческая сделка и не более. У меня лично было 20 процентов акций «Горгаза». На момент приобретения этого пакета предприятие было банкротом. В тот момент у Горгаза было порядка миллиарда долгов при доходе в пять миллионов рублей в год. Мое предприятие занималось расшивкой этих долгов. Взыскивали долги, гасили задолженности кредиторам. На тот момент остальные акционеры, по большому счету, наняли меня для реанимации предприятия. Имея одну из лучших юридических служб, я стал чем-то вроде антикризисного управляющего. При этом все горожане и жители Сосновского района видели: никаких потрясений, никаких аварий – все было в порядке. В настоящий момент «Горгаз» не имеет долгов, это ритмично работающее предприятие.

– А продали-то зачем?

– Контрольного пакета у меня не было, а я, как правило, не участвую в бизнесе, который мне не подконтролен. Компания, которая приобрела у меня акции, сначала скупила акции у других акционеров, в том числе, если я не ошибаюсь, и у Михаила Юревича. Мне было сделано предложение, я согласился, так как быть мелким партнером в крупной корпорации – это для меня не серьезно.

Что касается нового владельца, то это компания «Комплексные энергосистемы», по моим данным, структура близка к корпорации «ТНК-ВР», которая, в свою очередь, является совместным предприятием с англичанами и ее появление в свое время одобрял лично президент России.

Большой политики за процедурой продажи моего пакета, конечно, не стоит.

– Чего ждать потребителям от смены собственника?

– Для конечного потребителя, новые владельцы обещают поставлять газ по ценам существенно ниже, чем Газпром.

– Почему в строительном бизнесе так много скандалов? Насколько обоснованы претензии властей к известным челябинским застройщикам?

– В основной своей массе те объекты, которые возводились, строились на законных основаниях. Другое дело: целесообразно ли строить, скажем, во дворе или под балконом. Есть такая структура «Госархнадзор», ее возглавляет очень уважаемый человек, заслуженный строитель России Геннадий Настенко. Я недавно разговаривал с ним. Так вот, этот сильный и уважаемый человек просто сидит и буквально ревет. «У меня, – говорит, ج семья, дети, если я не сделаю так, как говорит новая власть, меня уволят... Ему сказано: все разрешения, которые он выдавал, отменить. Независимо от того, есть основания или их нет… Ну он их и отменил. Хотя прекрасно понимает, что такие отмены в основной своей массе незаконны, а некоторые стройки остановлены вообще безо всяких отмен. Просто машинами ДПС перегораживают въезд на стройку и все. Хотя как человека я его могу понять.

Разумеется, любые остановки, предписания, закрытия строительных объектов, по большому счету, – элементы коррупции. Потом эти стройки, конечно, «разморозят», но за отдельные деньги. Я знаю, что при новой власти уже созданы подобные схемы. Очень рассчитываю, что они на этих вещах скоро попадутся, потому как коррупция в этом секторе экономики, действительно, планируется массовая. Конечно, сейчас уже никто не заходит в кабинет с конвертами, для этого есть специальные схемы, и руководители строительных организаций их прекрасно знают.

– Пожалуйста, прокомментируйте слухи относительно ваших совместных бизнес-проектов с Олегом Колесниковым.

– Я не знаю, что здесь комментировать. С Олегом мы находимся в совершенно разных плоскостях по мировоззрению и по подходам к бизнесу. Я бы не хотел чтобы между нами вообще проводили параллели. Олег занимался в большей мере приватизацией, я свои объекты строил сам, и сравнивать эти подходы просто нельзя. У нас спокойные, ровные отношения, но не более того.

– Посещали ли мысли уехать за границу?

– Посещали году в 86-м. Но тогда я для себя принял решение, что при любых обстоятельствах останусь на Родине, какие бы катаклизмы ее не потрясали.

С тех пор больше подобных мыслей мне в голову не приходило. Уезжать сейчас у меня тем более нет ни малейшего желания. Здесь моя семья, дом, дети, люди, которые меня выбирали, и те, кто у меня работает. Никого бросать не собираюсь.